Неточные совпадения
Вчера я приехал в Пятигорск, нанял квартиру
на краю города,
на самом
высоком месте, у
подошвы Машука: во время грозы облака будут спускаться до моей кровли.
Мы стали прекрасно. Вообразите огромную сцену, в глубине которой, верстах в трех от вас, видны
высокие холмы, почти горы, и у
подошвы их куча домов с белыми известковыми стенами, черепичными или деревянными кровлями. Это и есть город, лежащий
на берегу полукруглой бухты. От бухты идет пролив, широкий, почти как Нева, с зелеными, холмистыми берегами, усеянными хижинами, батареями, деревнями, кедровником и нивами.
При входе сидел претолстый китаец, одетый, как все они, в коленкоровую кофту, в синие шаровары, в туфлях с чрезвычайно
высокой замшевой
подошвой, так что
на ней едва можно ходить, а побежать нет возможности. Голова, разумеется, полуобрита спереди, а сзади коса. Тут был приказчик-англичанин и несколько китайцев. Толстяк и был хозяин. Лавка похожа
на магазины целого мира, с прибавлением китайских изделий, лакированных ларчиков, вееров, разных мелочей из слоновой кости, из пальмового дерева, с резьбой и т. п.
Шлюпка наша остановилась у
подошвы высоких холмов,
на песчаной отмели.
— Пан — лайдак! — проворчал вдруг
высокий пан
на стуле и переложил ногу
на ногу. Мите только бросился в глаза огромный смазной сапог его с толстою и грязною
подошвой. Да и вообще оба пана были одеты довольно засаленно.
—
На дуэль! — завопил опять старикашка, задыхаясь и брызгая с каждым словом слюной. — А вы, Петр Александрович Миусов, знайте, сударь, что, может быть, во всем вашем роде нет и не было
выше и честнее — слышите, честнее — женщины, как эта, по-вашему, тварь, как вы осмелились сейчас назвать ее! А вы, Дмитрий Федорович,
на эту же «тварь» вашу невесту променяли, стало быть, сами присудили, что и невеста ваша
подошвы ее не стоит, вот какова эта тварь!
У
подошвы горы,
на окраине леса, среди цветущих кустарников
высоких густых аллей воздвигся дворец.
Любо глянуть с середины Днепра
на высокие горы,
на широкие луга,
на зеленые леса! Горы те — не горы:
подошвы у них нет, внизу их, как и вверху, острая вершина, и под ними и над ними
высокое небо. Те леса, что стоят
на холмах, не леса: то волосы, поросшие
на косматой голове лесного деда. Под нею в воде моется борода, и под бородою и над волосами
высокое небо. Те луга — не луга: то зеленый пояс, перепоясавший посередине круглое небо, и в верхней половине и в нижней половине прогуливается месяц.
Место
высокое, почти утес; у
подошвы течет глубокая Вопля, которая тут же неподалеку, приняв в себя овраг,
на котором стояла старая усадьба, делает крутой поворот направо.
С аллеи уже успели смести напавший за ночь желтый лист, и
на бороздках от метлы отчетливо ложились следы больших ног, с
высоким каблуком и широкой четырехугольной
подошвой — вдавленные следы, точно к тяжести человека прибавилась тяжесть его мыслей и вдавливала его в землю.
Вдруг, в середине ската, у
подошвы каменистой скалы, путники заметили человеческую фигуру. Это был
высокий, босой старец в длинной, холщовой рубахе, с обнаженной, лысой головой, который спокойно глядел
на небо и медленно крестился. Ветер взвевал остатки его волос и длинную совсем седую бороду.
Шумит, бежит пароход, то и дело меняются виды: высятся крутые горы, то покрытые темно-зеленым орешником, то обнаженные и прорезанные глубокими и далеко уходящими врáгами. Река извивается, и с каждым изгибом ее горы то подходят к воде и стоят над ней красно-бурыми стенами, то удаляются от реки, и от их
подошвы широко и привольно раскидываются ярко-зеленые сочные покосы поемных лугов. Там и сям
на венце гор чернеют ряды
высоких бревенчатых изб, белеют сельские церкви, виднеются помещичьи усадьбы.
Спиною к Густаву и лицом к женщине стоял другой мужчина,
высокий, в поношенном французском кафтане из толстого сукна серого цвета, в тафтяном нижнем платье, с полотняным фартуком, в цветных шерстяных чулках и башмаках
на толстых
подошвах и
высоких каблуках, с медными пряжками.
Одевался он по-заграничному, носил
высокую цилиндрическую шляпу, белый фуляр
на шее, светлое, английского покроя пальто и башмаки с гетрами
на толстых
подошвах. Он упирался
на палку с серебряным матовым набалдашником.